Неточные совпадения
Клима очень удивляло, почему Борис так внимательно ухаживает за Сомовыми, а не за красивой Алиной Телепневой,
подругой его
сестры.
— Эх, голубчик, чего ты убиваешься? Али наших
сестер цыганок не ведаешь? Нрав наш таков, обычай. Коли завелась тоска-разлучница, отзывает душеньку во чужу-дальню сторонушку — где уж тут оставаться? Ты Машу свою помни — другой такой
подруги тебе не найти — и я тебя не забуду, сокола моего; а жизнь наша с тобой кончена!
В Ровно у
сестры тоже были
подруги, с которыми мне приходилось встречаться.
А может быть,
сестры Аглаи и намеренно в чем-нибудь проболтались, чтоб и самим что-нибудь узнать от Варвары Ардалионовны; могло быть, наконец, и то, что и они не хотели отказать себе в женском удовольствии немного подразнить
подругу, хотя бы и детства: не могли же они не усмотреть во столько времени хоть маленького краешка ее намерений.
— Дорогая моя! Я вижу, вы устали. Но ничего. Обопритесь на меня. Мы идем всё вверх! Всё выше и выше! Не это ли символ всех человеческих стремлений?
Подруга моя,
сестра моя, обопрись на мою руку!
Князь Василий Львович привез с собою вдовую
сестру Людмилу Львовну, по мужу Дурасову, полную, добродушную и необыкновенно молчаливую женщину; светского молодого богатого шалопая и кутилу Васючкб, которого весь город знал под этим фамильярным именем, очень приятного в обществе уменьем петь и декламировать, а также устраивать живые картины, спектакли и благотворительные базары; знаменитую пианистку Женни Рейтер,
подругу княгини Веры по Смольному институту, а также своего шурина Николая Николаевича.
Подруги Ирины находили ее гордою и скрытною, братья и
сестры ее побаивались, мать ей не доверяла, а отцу становилось неловко, когда она устремляла на него свои таинственные глаза; но и отцу и матери она внушала чувство невольного уважения не в силу своих качеств, а в силу особенных, неясных ожиданий, которые она в них возбуждала, бог ведает почему.
Скажите мне, Михаил Львович… Если бы у меня была
подруга или младшая
сестра и если бы вы узнали, что она… ну, положим, любит вас, то как бы вы отнеслись к этому?
В следующей комнате мелькали женские фигуры (то были
сестры хозяина и их
подруги) вперемежку с безбородыми молодыми людьми, имевшими вид ососов.
Отсутствие женского пола (ибо не было возможности причислить к нему двух теток Элеоноры Карповны,
сестер колбасника, да еще какую-то кривобокую девицу в синих очках на синем носе), отсутствие приятельниц и
подруг меня сперва поразило; но, поразмыслив, я сообразил, что Сусанна, с ее нравом, воспитанием, с ее воспоминаниями, не могла иметь
подруг в той среде, где она жила.
Но, хотя действительность протекала где-то за пределами его внимания, — он скоро почувствовал: в булочной есть что-то необычайное, в магазине торгуют девицы, неспособные к этому делу, читающие книжки, —
сестра хозяина и
подруга ее, большая, розовощекая, с ласковыми глазами. Приходят студенты, долго сидят в комнате за магазином и кричат или шепчутся о чем-то. Хозяин бывает редко, а я, «подручный», являюсь как будто управляющим булочной.
— И казался бы я ей милее отца и матери, милее всего рода и племени, милее красного солнца и милее всех частых звезд, милее травы, милее воды, милее соли, милее детей, милее всех земных вещей, милее братьев и
сестер, милее милых товарищей, милее милых
подруг, милее всего света вольного».
Любовь (как в бреду). Жизнь и смерть — две
подруги верные, две
сестры родные, мама.
— А твоя
сестра погадает мне, Гуль-Гуль? — спросила я черноглазую
подругу.
Вслед за чинными, выдержанными детьми Извольцевыми, поглядывавшими на всех с некоторым высокомерием, прикатили дети Раевы — брат и
сестра, Тарочка и Митюша; она — пухлая, здоровая, румяная девочка — шалунья и хохотунья, любимая
подруга Таси; он — толстый карапузик, большой забияка. С ними приехала и их молоденькая француженка-гувернантка, не менее веселая и жизнерадостная, нежели они.
— У-у, глупая джанночка! Ты моя
подруга будешь, самая близкая…
Сестра будешь… На свадьбе моей лезгинку плясать будешь. У-у, красавица моя, лань быстроглазая! душечка!
Сестра моя выезжала зимой и обзавелась целым ассортиментом
подруг, из которых две-три умели бойко болтать.
Я нашел в тот сезон несколько типичных актеров и актрис: Сосерна, еще на молодых ролях, чету Метьюсов (мужа и жену), двух-трех комиков, молодую актрису Кэт Терри, тогда же покинувшую сцену, —
сестру Элен Терри,
подруги и сподвижницы Эрвинга, который тогда только что начинал.
В одном из них, отличавшемся от других величиною и убранством, сидела царевна София Алексеевна, окруженная
сестрами своими, молодою, пригожею царицей Марфою Матвеевной, узнавшею столь рано печаль вдовства [Дочь Матвея Васильевича Апраксина, сочетавшаяся пятнадцатого февраля 1682 года с царем Федором Алексеевичем, по прозванию Чахлым, и овдовевшая, двадцати лет, двадцать седьмого апреля того ж года.], и многими знатными девицами, приехавшими делить с
подругами своими радости сельской, свободной жизни.
У Ранеевых он познакомился с новою интересной личностью, Антониной Павловной Лориной. Это была
сестра хозяина дома, в котором они квартировали, и самая задушевная
подруга Лизы. Тони передавала она свои радости и печали, свои тайны, кроме одной, которую поверила только Богу. Чтобы короче познакомить читателя с этим новым лицом, я должен отступить от начатого рассказа.
У нашей
сестры Марии Павловны была
подруга Лидия Стахиевна Мизинова, очаровательная девушка, которую
сестра в шутку представляла так: «
Подруга моих братьев и моя».
Сильно поэтому, почти до болезни, встревожило Сергея Сергеевича письмо его племянницы княжны Людмилы Васильевны Полторацкой, которая в ярких красках описывала ему обрушившееся на нее несчастье — трагическую смерть ее матери, а его
сестры, и служанки-подруги — Тани.
Расставание семей было трогательно, но сильнее всех рыдала Аленушка на груди своей двоюродной
сестры и задушевной единственной
подруги Насти.
Князь Владимир Яковлевич, с самой ранней юности избалованный женщинами, пресыщенный ими в Петербурге и за границей, не спешил выбирать себе
подругу жизни, не заботился о продолжении доблестного и древнего рода князей Баратовых, спокойно живя с
сестрой, окруженный множеством крепостных слуг, на обязанности которых было вести дом так, как было «при стариках», за чем главным образом наблюдала ключница Гавриловна.
Когда она ехала сюда, в далекий, но неудержимо влекущий ее Питер, ей, дикой провинциалке, гимназия представлялась чем-то вроде большой, тесной и дружной семьи, девочки-сестры, девочки-подруги, близкие души, связанные друг с другом общими, живыми интересами…